1. Имя персонажа:
Матвей Игнатов, Митя - имя, данное при рождении
Мэттью Хейз (Matthew Hayes), Мэтт, Мэтти - имя, которым пользуется сейчас, в связи с деятельности на территории США
2. Возраст персонажа:
Погиб в возрасте 16ти лет.
3. Биография:
Матвей родился на территории Советского Союза за шестнадцать лет до начала Второй Мировой, которая потрясла мир своим ужасом и заставила его содрогнуться, ещё не оправившись от прошлых потерь. Тогда, когда ещё никто не предполагал подобного развития событий, он был из тех ребят, которые предпочитали проводить время в компании вместе со всеми, шебутным и всем понятным. Он умудрялся находить золотую середину - быть добрым, уметь поддерживать хорошие отношения, заступаться за девочек и помогать своей семье. Ему повезло - ему в целом чертовски везло по жизни - его отец не погиб во время прошлой войны, хоть и был призван; несмотря на то, что у Мити было две младших сестры - они жили неплохо. Он хорошо учился, имел явно технический склад ума, строил долгие перспективы на будущее, в какой только роли себя не представлял.
Тем не менее, это продолжалось долго. Война, которую позже назвали Великой Отечественной, унесла множество жизней, ставших затем просто столбиками имён. Отец ушёл на фронт. Первым порывом Матвея было последовать за ним, но проблема - несовершеннолетний. В то время многие, как и он затем, подделывали документы, чтобы всё равно попасть в ряды новобранцев - защищать Родину. О том, что у него остаются две младших сестры и мать он не подумал. Затем, когда ему всё равно отказали - на свои шестнадцать Митя не выглядел, ребёнок-ребёнком, что уж говорить о том, чтобы пытаться косить под взрослого - он устыдился. Некому кроме него о них заботиться, некому.
Тогда в голову забралась и другая идея. Достаточно продуманная, как ему тогда казалось. Он мог принести пользу Родине и по-другому. Шестнадцать лет - школа позади, впереди же годы войны, голода и разрухи. И два года до того момента, как он сможет уйти на фронт. Мать - на завод, девочки - в школу, а затем помогать ей. Он принял решение поступить в техникум, что быстро и осуществил. Будущий инженер-конструктор. Пользы от него будет значительно больше, стоит лишь освоить необходимое. Спустя пару месяцев курсы стали вечерними, а днём у него появилась возможность заниматься другими делами - тоже помогать матери, принимать участие в строительстве новых заводов, работать в колхозе.
Как бы сложилась его жизнь, если бы не эта война? В то время он часто думал об этом. Спустя два месяца после того, как он, наконец, нашёл себе какое-то место - пусть и не самое простое - знал, чем будет заниматься утром, днём и вечером, просиживая ночи за книжками, чтобы успеть разобраться во всём, пришла похоронка отца. Это известие подкосило мать, Митя просто выслушал его, сжав кулаки. Девочкам они решили не говорить - вернее, она не смогла, а он не стал. Ему самому не верилось - война только началась, он всегда помнил отца крепким, взрослым, сильным - не сомневался, что и сам потом таким станет. Мать тогда проплакала весь день, до тех пор, пока сестры не вернулись домой, потом она собралась и остаток дня просто молчала. Митя же словно отстранился от этой новости - просто не знал, как её переварить. Только ещё больше учиться, больше работать и не думать об этом.
Затем случился тот роковой день, который был в жизни каждого хранителя. И ведь изначально он был неплохим - Матвей закончил пораньше и решил сам забрать сестёр из школы. Порадовать он ни чем их толком не мог, но зато мог хотя бы погулять вместе с ними. Зима уже вступала в свои права и грозила быть затяжной, холодной и голодной. Но дети всё равно радовались снегу, морозу и яркому солнцу. После смерти отца - о которой он теперь просто не мог думать - холод словно проник внутрь, так что эта возможность просто провести время вместе - уже была сама по себе неплоха.
А ещё этот день, видимо, отлично подходил для начала бомбёжки.
Митя так и погиб - закрывая самую младшую сестру от разорвавшегося снаряда. Средней в этом плане повезло меньше - она успела отойти куда-то в сторону, собираясь то ли запустить маленький снежок, то ли просто что-то показать. Он не успел её сгрести в охапку, как и толком подумать, что делает. Потом, когда ещё крохи сознания его не покинули, он всё равно думал, что не поступил бы иначе, только как же они теперь будут без него? В то, что война скоро закончится, он не верил.
А затем случилось то, чего он не ожидал. Его жизнь продолжилась, хоть и в каком-то ином смысле. Старейшины ему всё объяснили, всему научили, направили, дали силу и знания. Теперь у него было другое предназначение. Хотя понять почему он теперь такой бессмертный не может помогать простым людям, которые гибли каждый день... это долго не укладывалось в голове. Потом, спустя годы, он понял, что это всё происходило на неком другом уровне, но до чего же несправедливо.
Вернуться было нельзя, но хотя бы попрощаться. Боясь, что это скорее убьёт мать, чем поможет ей, Митя решил навестить хотя бы младшую сестрёнку. Она все равно была мала и приняла бы это за сон - теплый, приятный и почти не горький.
- Глупая-глупая, Сашенька, - подобрать других слов он просто не мог. Все внутри обрывалось, когда он смотрел на девочку, свернувшуюся клубочком. Он чувствовал, что сделал достаточно, да, что погиб не зря... Но видя рядом пустое место, на котором обычно средняя сестра, прижимая к себе Сашу, осознавал, что достаточно - это мало, слишком мало.
За свою следующую жизнь в роли хранителя, Митя успел сменить ни одно имя. Он был Матьё, Матей, Маттео, и вот теперь Мэттью. Вместе с этим он всегда принимал и роль, удобную для подопечных - то старший брат, то одноклассник, то ещё кто-то. Вместе с этим сохранился разве что русский акцент, хоть и почти незаметный. Иногда шутил, что специально его изображает, но почти никогда не рассказывал о своей биографии.
Он был старательным, исполнительным, исключительным таким, каким его хотели видеть, но... всё равно осечка. Спустя несколько десятков исправной работы, ведьма выбрала темную дорожку. Причину этого он так и не понял до конца, сколько бы не пытался анализировать случившееся. Крыльев за это он не лишился, но некоторый лимит доверия потерял.
Просчитался. Не смог. Не понял. Не доглядел. Оставалось только гадать, какой будет новая подопечная, но определенно он больше не позволит подобному случиться.
4. Характер:
Для того времени и места, где он вырос, у Матвея был вполне понятный характер - ответственный мальчик, правильный сын и заботливый старший брат. Это не отменяло то, что он мог поворчать, когда на него сваливали работу, отмазывая младших, не отменяло некоторой ревности за внимание - всё же три ребенка - это не мало. Но он оставался добрым и надежным, на такого всегда можно было положиться. В сестрах - души не чаял, на отца мечтал быть похожим и, конечно же, считал свою маму самой красивой и доброй.
С таким характером он обычно легко всеми принимается и сейчас. Годы идут, а потребности в таком правильном и веселом пареньке не исчезает. Он вполне вписывается в любую компанию подростков. Со взрослыми хуже, но он знает, как и их расположить. Оказалось, что с таким наивным лицом - это не сложно. Хотя частенько его стараются обдурить, в том числе такое бывает и у подопечным. Тогда в ход идут внимательность, а иногда и хитрость.
В целом, это вежливый и дружелюбный малый. Прекрасно соответствовал образу пионера в своё время. В новой жизни старается не отказывать себе и в приятных мелочах. В конце концов, он и так старается крутиться рядом с молодыми ведьмами 24/7, никто же не умрёт, если он прочитает интересную книжку?
Иногда его независимость и желание всё самому взять под контроль, бывают слишком самонадеянны и оборачиваются бедой. Он старается как-то это понять, не допустить в будущем... но удаётся это не всегда. Может, ему пора больше верить в подопечных, чуть меньше их опекать? На словах он даже согласится с этим.
Несмотря на то, что привык подстраиваться под разные роли, до сих пор прекрасно помнит русский, хотя на Родине работать и не приходилось. Учитывая странное отношение к этой стране сейчас, предпочитает не афишировать происхождение, списывая нюансы речи на множество переездов в детстве.
5. Внешность:
Рост - 1,70, телосложение среднее. Обычный паренёк, каких вокруг много, разве что выглядит несколько младше своих лет. Отдаёт предпочтение неформальной одежде, часто улыбается, что называется, открыто и располагающе, предпочитает много говорить. Это частенько помогает выиграть время или несколько внешне усложнить ситуацию.
Глаза - серо-голубые, хотя, что часто бывает у людей с таким цветом глаз, при разном освещении они кажутся разного оттенка. То в них можно уловить почти стальной блеск, то обычную голубизну. Волосы достаточно длинные - не совсем такие, как привыкли носить мальчишки. Каштановые, отросшие, они слегка вьются. Нет, предложения постричься он отвергает.
Кожа светлая, летом на ней можно было раньше видеть проступающие веснушки. Как сейчас дело обстоит с этим, он особо внимания не обращал. Хотя раньше это не нравилось, но, увы, бессмертие не даёт идеальной кожи.
Со стороны кажется эдаким типичным школьником. Шкодливым, любящим посмеяться, но имеющим голову на плечах. На деле же последнее присутствует очень часто, если не постоянно, просто этот образ наиболее удобен и привычен, чтобы сойтись с подопечной. Излишне серьёзные подростки обычно вызывают некоторое недоумение, хамоватые - раздражение, а это просто золотая середина.
6. Недостатки:
Патологически не умеет просить помощи. Просто не знает как, чувствует себя скованным, обязанным и виноватым. Поэтому все проблемы предпочитает решать сам. Что уж поделать, если воспитание таким сложилось, а преодолеть потом это было сложно?
Привык, что ему не дают его шестнадцать лет, но начинает возмущаться, если это стараются использовать, чтобы принизить что-то ещё - ум, умением понимать чужие проблемы.
Терпеть не может безответственности. Видя её в подопечных... нет, не заводится, но начинает ходить хвостиком, что может порядком раздражать. Особенно после последней осечки - это качество только усилилось.
7. Увлечения:
Питает неслабую любовь к разнообразной кухне, иногда даже экзотической. Любит пробовать новое. Имеет в привычках готовить сам (например, накормить подопечную - а почему нет, если это её успокоит), но обожает, когда это делают для него. Учитывая достаточно независимый характер, при этом затрудняется попросить об этом, поэтому... Если уж кто догадается. Как и раньше любит учиться, особенно питает любовь к техническим предметам. Несмотря на то, что время налагает на себя отпечатки и показывает далеко не лучшие стороны людей, с восторгом относится ко всем новым изобретениям, хотя чувствует себя несколько отставшим. Игровые приставки, плееры, телефоны, кредитные карты - как же люди упростили себе жизнь!
8. Способности:
Стандартный набор для хранителя - крылья и исцеление.
9. Раса:
Раньше человек, ныне - хранитель.
10. Откуда узнали о ролевой?
Пригласили.
11. Опыт на ролевых играх:
Скажем так, большой. Больше пяти лет, а дальше лучше не считать.
12. Связь с вами:
13. Правила были Вами прочитаны?
Да
14. Ключ:
Верно
15. Пробный пост:
Клауса можно было не обвинять в недогадливости - в документах не было ни строчки личной информации, ни упоминания о семье, так что нет ничего странного в том, что он решил, будто у девочки нет родственников. Вполне возможно, что сироту по какой-то причине отправили к ним, ведь о ней некому было позаботится, а сама она была ещё слишком мала, чтобы принимать какие-то важные решения о себе. Обычно это мог сделать опекун, например... о котором тоже не было ни слова. А уж о сестре или братьях эрудит не думал и вовсе - если уж даже родители ничего не сделали, то что могут они? Как выяснилось, зря.
Он уже не раз видел, как рядом с подопытной крутится какая-то девчонка в темной одежде. Кто она может быть - Клаус не имел ни малейшего понятия, но тем не менее она его не сильно настораживала. В общем-то, отчасти она делала то, что собирался сделать он - проверить реакцию, поговорить. Справлялась она сама неплохо, так что ему можно было и просто наблюдать. Но очевидно, что та не была тоже афракционеркой. Поведение, манера держаться, даже рядом с маленьким ребенком - всё не то. Если только её не выперли из Бесстрашия совсем недавно... Клаус мысленно сделал отметку попробовать проглядеть базу: копаться во всех, кто состоит во Фракции - занятие длительное и бесполезное, к тому же девушку он в близи не видел и даже описать её толком не мог, но вот с теми, кто вышел - проще. В бесстрашии не так много выходят и остаются в живых, значительно упрощая поиск. Это не Искренность и не Эрудиция, в конце концов.
Клаус чувствовал себя чертовски сонным, но уходить раньше обычного не собирался. Как проходят эти встречи он уже успел понять - не так долго они длятся, чтобы что-то менять. Подопытная... она вела себя странно. Не всегда, конечно, но достаточно часто, чтобы непроизвольно возникал вопрос, с чем же это связано. Последствия непосредственного воздействия или просто психологическая травма, успевшая выработаться за некоторый срок. Точного времени, сколько девочка провела у них, он так и не узнал, но теперь понимал, что не так уж и мало.
Интересно, сумеет ли она как-то адаптироваться потом? Пусть даже не станет полноценным гражданином - путь во Фракции ей был закрыт, но хотя бы так, в роли афракционерки. Это существенно ограничивало возможности, налагало множество запретов и в целом имело не так много общего с нормальной жизнью (хотя об этом Клаус судил субъективно - просто себя он не мог представить тут). Тем не менее это хоть какая-то возможность - помогать другим людям, чему-то даже научиться, подчиняться закону. Только вот сомневался Линч, что сейчас этой мелкой девчонки тут не сторонились: свалилась непонятно откуда, ведет себя странно, а временами, может, даже пугающе. Во что это выльется потом и не будет ли прогрессировать отклонения? Кто знает не начнёт ли она со временем вести себя, например, агрессивно? Тогда от неё постараются избавиться и "свои же". Или же просто сдать бесстрашным. Почему же Эрудиция отпустила её? Даже заметать за собой следы не стали и ведь вряд ли её кто-то вытащил - Клаус с сомнением посмотрел на бесстрашную. Очевидно, что произойди такое - случился бы скандал или же, что вероятнее, огласке бы предавать ничего не стали, но ответный удар был бы куда значительнее.
В общем, гадать можно было до бесконечности, стоило уже перейти из наблюдения к практическим действиям. Клаус уже думал об этом и пришёл к выводу, что для начала неплохо было бы сменить одежду. Тут он крутился и так без видимых признаков Эрудиции - территория хоть и была нейтральной, но судьбу искушать не хотелось - но одежда всё равно была очевидно новая и свежая. Надо будет постараться достать другую, чтобы через пару дней вернуться сюда и иметь возможность с кем-то полноценно поговорить. Клаус будет очень стараться себя сдерживать - для него уже давно не загадка, что, в общем-то, обычная их манера общения может порядком раздражать людей.
Клаус отмер, понимая, что проморгал самый конец встречи. Ничего смертельного, конечно, он не рассчитывал услышать что-то важное, но всё равно жаль. Планов было достаточно, чтобы уже сейчас приступить к их выполнению. Больше по привычке, нежели из-за нужды, он хотел ещё раз заглянуть в полу-разрушенную постройку. Несмотря на отсутствие стены и крыши, выглядела та вполне надежно. А ещё не очень-то скрывала происходящее внутри, за что Клаус был благодарен отдельно.
Немного не успел. Хотя ли ему соперничать с бесстрашными?
Он её не заметил, зато голос услышал и оружие прекрасно почувствовал. Никаких рефлексов связанных с тем, чтобы рывком обернуться и выбить оружие у него не было, хоть в теории Клаус знал, что сделать это, когда дело прижимают непосредственно к телу, можно. Знания были далеки от практики, так что эрудит, чуть помедлив поднял руки. В одной из них по прежнему была зажато подобие аптечки.
- Я нахожусь на нейтральной территории, - почти сумев сохранить ровный тон, заметил Клаус. В подобной ситуации раньше ему бывать не доводилось, так что понятное дело, что первым, что он почувствовал был липкий страх. Но надо было постараться сохранить холодную голову. Он ведь даже не мог навскидку сказать, что его выбило больше - новость про сестру или то, что теперь рядом с горлом находился нож. Вот как избавляться от этого он не знал. Теперь уже даже и локтём нормально при желании не двинешь, хотя он весьма смутно представлял куда должен был попасть - рост девушки он не помнил. Оставалось уповать на то, чем он привык защищаться - логикой и здравым смыслом.
- Бесстрашие, верно? - чуть-чуть повернув голову, чтобы можно было скосить глаза и заметить одежду, осведомился Клаус. - И на этой нейтральной территории ты угрожаешь мне оружием. Я имею полное право донести на тебя.
Даже в таком положении, нападать было привычнее - не действиями, так словами. В конце концов, он не афракционер - его точно будет кому искать. И это уж точно не ослабит итак напряженные отношения между фракциями. Линч только надеялся, что и незнакомка придёт к схожим выводам, иначе провокация могла достигнуть не той цели и он рисковал поплатиться за это.
